Активисты Свободного профсоюза Полоцка встретились с бывшим политзаключенным Андреем Гайдуковым.

Андрей работал на заводе «Нафтан», когда его обвинили в попытке сотрудничать с иностранными государствами. Полтора года - с 8 ноября 2012 года по 8 мая 2014 года - провёл в местах лишения свободы. Андрей поделился воспоминаниями о жизни и работе в витебской исправительной колонии «Витьба-3».

Особый контроль над политзаключёнными

Андрей рассказал об отношении тюремной администрации к политзаключённым: «Это проявляется в повышенном контроле. За любое мелкое нарушение к политзаключённому применяются санкции. Такие же нарушения обычных заключённых никогда не фиксируются и санкции к ним не применяются».

Условия труда в колонии

Андрею предложили в колонии работать в швейном цеху. Цех выглядел удручающе, везде валялась ветошь, стоял устойчивый запах краски. Поскольку он никогда раньше не работал на швейной машинке, попросил, чтобы его сначала обучили правилам и приёмам работы, ознакомили с инструкцией по безопасности труда. Руководство колонии повело себя не адекватно, расценив законные требования заключённого как отказ от работы: Андрея отправили на десять суток в карцер.

Как рассказал Андрей, оплата труда в швейном цеху практически не производится. За десять месяцев работы бывший политзаключённый получил всего одну тысячу белорусских рублей, остальные деньги ушли безналом на оплату питания и коммунальные услуги в тюрьме. Чуть больше платят тем, кто должен уплачивать алименты.

На воле - похожие условия труда

Администрация тюрьмы утверждает, что условия труда заключённых полностью соответствуют трудовому законодательству, по которому работают все рабочие в Беларуси. Отчасти это верно, на многих предприятиях на свободе зарплата трудящихся составляет фактически два-три миллиона. Этих денег рабочему хватает только на оплату услуг ЖКХ и скромное питание семьи.

Активист Свободного профсоюза завода «Стекловолокно» Николай Шарах: «На нашем предприятии рабочие только расписываются за текущий инструктаж по охране труда, но фактически инструктажа нет. За требования работника к начальнику прочитать инструктаж вполне могут быть применены санкции в виде лишения премиальных, перевода в худшие условия труда или непродления контракта. Уже ни кого не удивляет требование начальников скрывать получение производственной травмы на работе».

Александр Морозов, Витебская весна