На нынешнюю Радуницу погода не предвещала ничего хорошего: пасмурное небо, ветер, даже мелкий град с утра сыпанул на землю щедрой горстью мелкого белого гороха. Казалось, народ перенесет праздник в замкнутые пределы своих квартир, но вопреки прогнозам синоптиков пополудни распогодилось: и солнышко пробилась прах тучи, и температура поползла вверх, и граждане пришли отдать дань уважения и памяти своим предкам.
Люди дружно шли пешком, подъезжали на машинах, за размещением которых внимательно следили представители ГАИ. Но, несмотря на большое количество народа, было очевидно, что каждый отдельно переживал историю жизни своих предков и слишком не выставлял напоказ свои эмоции. Особо общаться никто не хотел. И мне показалось, что в какой-то степени Радуница, как, кстати, и Троица, осталась для обычного белоруса едва ли не единственным местом, на которое не простирается власть государства, сделавшего подконтрольной себе почти все сферы человеческой жизни.
По большому счету, у каждого сегодня была своя Радуница: некто соотносил это с христианскими обрядами, некто вольно или невольно использовал элементы язычества, а кто-то напрямую придерживался семейных традиций, но вместе с тем никто не навязывал своих взглядов другим. Поэтому в какой-то степени, как это ни странно, для здешнего человека кладбище стало на сегодня территорией определенной свободы. Может, отсюда вытекает и большое ежегодное паломничество нашего населения к могилам предков?
Вот три женщины, представители трех поколений одной семьи, подошли к могилам своих родственников, пришли с раскрашенными красными яйцами, цветами, но без напитков и еды. Кстати, такой христианский подход к празднику проявляется уже довольно очевидно. Как отмечает старшая из женщин, в советское время на Радуницу ходили после работы, и сколько она себя помнит, на кладбище в этот день ходили всегда.
– Может, потому, что Старосемёновское кладбище возникло довольно давно, на Радуницу люди собирались сюда всегда. Собираются родные, близкие, знакомые, и радуются, когда все посещают. Пасха – это праздник живых, а вот Радуница – праздник и для живых, и для усопших. Люди приходят поделиться радостью воскресения Христа с погребенными, – говорит преклонного возраста женщина.
– Я вот уже немолодая женщина, но сколько себя помню, мои родители всегда посещали кладбище на Радуницу, а вот на Троицу стремились уехать к родственникам в деревне. Здесь у нас папа, мама похоронены, а вот наша Наташа, она рано умерла, работала в администрации Лукашенко заведующей отделом. Эти все памятники сделал ее отец, он скульптор. Но вандалы испортили лицо, отбили нос, думали бронза. Так мы надпись сделали: «Сделано из бетона».
В этот момент на соседней могиле от свечи загорелись искусственные цветы, и мужчина бросился заливать внезапно возникший пожар.
На Старосемёновском кладбище похоронен и учитель Марка Шагала Иегуда Пэн. Вместе со мной к могиле подошла группа из пяти посетителей. Довольно резвая молодая женщина возмущается тем фактом, что несмотря на наличие в прошлой истории города только двух всемирно известных художников – Шагала и Пэна, особых почестей к погребенному здесь художнику нет.
– Разве такой человек заслуживает такого памятника на своей могиле? Строительство идет полным ходом, деньги в городе есть, а приличного памятника нет. Вот об этом вы и напишите. Когда мы отдыхали в Ницце, то видели огромный музей Пикассо, и там часть экспозиции отведена для Пэна, и часть – для Шагала. А у нас даже денег на приличный памятник не нашлось. Обидно.
Посетил кладбище и настоятель Александр Ковалев, глава отдела по делам молодежи Витебской епархии. Вот что сказал священник насчет сегодняшнего праздника:
– Радуница – это девятый день Пасхалии. Поэтому на девятый день после воскресения Христова все верующие посещают кладбища. Этот праздник несет в себе очень хороший воспитательный момент для молодых людей, так как поколение сегодняшних детей и подростков абсолютно не чувствует в себе никакого уважения к тем, кто жил до них. В совместном посещении кладбища с представителями старшего поколения как раз и заключается важнейший воспитательный момент. Мы не можем не молиться за тех, кто шагнул в вечность, потому что мы всегда утверждаем, что мы люди любящие. А если так, то мы должны всю жизнь учиться этой божественной истинной любви. Что мы кроме молитвы можем сделать для тех, кто давно лежит в могиле? Все мы грешны. И знаю точно, пока они были живы, то могли изменять свою жизнь и сами меняться, но как только они умерли – все на этом закончилось. Но мы их любим и через свою молитву поддерживаем своих усопших родственников. И сегодня мы не можем быть безучастными, мы просим у Господа простить грехи наших близких. Альтернативы этому нет. Но нужно помнить, что поминальный обед – это не главное, главное – вспомнить покойного, прочитать молитву, помянуть добрым словом, возложить цветы. Оставление же пищи на кладбище – это все из области народных преданий. Религиозное невежество. Но для любого верующего руководством для жизни всегда должен быть текст Священного писания.
Когда я уходил с кладбища, показалось, что на одну из крайних могил сошел ангел – этим ангелом стала девочка, одетая, как и ее мать, в одежду белого цвета...
С. Горький
