Такими словами начинает своё очередное письмо витебским правозащитникам политзаключённый, который отбывает наказание в исправительной колонии №14. Далее Михаил Жемчужный раскрывает, в чем это «здорово» заключается.

«Через 30 минут после освобождения из ПКТ (помещение камерного типа – ред.) мне вновь выписали нарушение», – пишет в своем письме политзэк. Руководство ИК обвинило политзаключённого в том, что он нарушил режим содержания: самовольно покинул территорию расположения отряда. Хотя это было сделано с разрешения начальника отряда в сопровождении уполномоченного им заключённого.

Необходимость ухода была продиктована тем, что Жемчужный хотел «помыться в бане после трёх месяцев камеры, в которой три соседа прокурили все мои газеты – в среднем по четыре самокрутные сигары в час каждый».

Оказывается, чтобы отмыть тюремный смрад, Михаил Игоревич должен был заставить отрядника позвонить дежурному по зоне и сообщить о намерении помыться в бане. Однако Жкмчужный не сделал этого. И за это нарушение руководство колонии в ближайшие дни пообещало поместить осужденного в штрафной изолятор.

Но на этом злоключения Михаила Игоревича не закончились.

«Сегодня (5 марта – ред.) меня впервые направили на работу, на «промку». Все очень удивлены, как 62-летнего пенсионера додумались заставить работать в механическом цеху №2. Причем без прохождения инструктажа по технике безопасности. Все расценивают, что это очередная провокация – в надежде, что я откажусь. Но я не отказался…» – пишет политзаключённый о явном нарушении администрацией колонии требований Уголовного исполнительного кодекса.

«Суд о направлении меня в тюрьму на 3 года перенесли с 02-го марта на 23-го. Это благодаря моей агрессивной защите», – гордо сообщает землякам Жемчужный.

По рекомендации адвоката он направил четыре протеста на взыскания в Борисовский суд, в которых просит вызвать на очередное заседание суда 4-х сотрудников администрации колонии в качестве важных свидетелей по его делу. По мнению узника ИК №14, это поможет ему установить в суде то, что все наложенные на него взыскания не имели под собой фактических нарушений с его стороны.

Леон Ефременко