30-летний Фёдор Баркалов приехал в Беларусь после начала войны на Донбассе. Сейчас вместе с семьей он проживает в деревне Вировля, что в Городокском районе. Вынужденный переселенец из Украины любезно ответил на вопросы нашего корреспондента.
Фёдор, поделись, пожалуйста, своим видением ситуации в Украине после Майдана.
Я, например, не за Украину. Поменяли власть по беспределу – и началось. Мне новая власть не нравится, я её не поддерживаю, я – за ДНР!
Когда нагнали техники, начали обстреливать соседние сёла. Это наш посёлок Сартану [Сартана – поселок городского типа в 17 километрах на северо-восток от Мариуполя – ред.] тогда не тронули, а вообще обстрелы, залпы, взрывы были страшные. Всё это я видел.
Мать недавно по скайпу рассказывала, что село Толоковку, которое в двух километрах от нас, дээнэровцы залпом накрыли. Это, видно, они уже в ответку обстреливали. Обычно почти каждый день шумят. Бывает в неделю пару дней тишины, а потом опять начинают.
Кто-то на этой войне карманы деньгами набивает, а кто-то гибнет. Сколько они на этой войне денег отмыли! Миллиарды! Как-то в посёлке люди бабушку хоронили. И только вышли они за границы кладбища – один из снарядов попал в группу людей: семь человек насмерть. Среди них – и моя двоюродная сестра.
Вероятно, угроза смерти и стала причиной отъезда вашей семьи из посёлка?
Да, оно так и есть. При обстрелах снаряды начали ложиться рядом с нашим посёлком. Погибнуть можно было запросто. Дело в том, что мы жили почти на линии разграничения, и в нашей местности размещалось большое количество военной техники и личного состава вооружённых сил Украины, защищавших Мариуполь. Город с населением в полмиллиона человек имеет важное стратегическое значение для Украины: только металлургических заводов там целых три.
После участившихся обстрелов моя мать начала уговаривать нас переехать в Беларусь. Мы с женой вначале колебались, не решались на такой шаг. В конце концов, решение было принято в пользу переезда.
Значит, ты с женой и дочерью уехал, а мать осталась дома?
Да. Жили мы вместе с матерью, но она не решилась оставить в такое сложное время дом без присмотра. Она ведь родом из этих мест. Родители мамы уехали отсюда в Мариуполь, когда ей было три года. У меня в Городке живут родственники по дедушкиной и бабушкиной линии. Пол-Городка родственников.
Для переезда ведь нужна не только решимость, но и какая-то информация и некоторые средства на первое время.
Жили мы нормально, не бедствовали. Перед отъездом я работал сварщиком-монтажником. Ещё до переезда мы связались по скайпу с нашими родственниками из Городка. Заранее прозондировали насчёт работы. Мы ещё не приняли окончательного решения – а работу здесь нам уже нашли.
Приехали мы в Витебск 19 ноября 2014 года, а 4 декабря я уже вышел на работу. Зря терять время цели не было, ведь ехали мы сюда не отдыхать, а жить и работать. Работаю в филиале «Вировлянский» иностранного предприятия «Детскосельский-Городок» животноводом. Зарплата меня устраивает. Жена получает пособие на ребёнка, родившегося уже здесь. Сейчас не работает, находится в декретном отпуске.
Как тебе показалось: есть ли какие-то отличия в жизненных укладах украинцев и белорусов?
Всё, в принципе, как и у нас, только здесь ещё живёт дух СССР. Оно как бы и незаметно, но мне так кажется. Цены здесь, конечно, повыше, чем у нас. Кусаются. Хотя и в Украине цены сейчас подскочили. А насчёт работы я скажу так: кто хочет работать, работу найдёт везде и всегда.
По приезде в Городок вы обратились в соответствующие органы для получения статуса беженцев, или оформили свое пребывание в стране как-либо иначе?
По приезде мы зарегистрировались в миграционном отделе Городка. Сейчас, скорее всего, будем продлять регистрацию ещё на год, хотя склоняемся к тому, чтобы оформить вид на жительство. Если оформлю вид на жительство – поменяю украинские права на трактор на белорусские, и хочу получить права на машину. В качестве беженцев мы не состояли ни одного дня, поэтому никакой материальной помощи не получали. О помощи мы даже и не думали.
Насколько удовлетворило вашу семью предоставленное жильё?
К нашему приезду в доме уже никто не жил. Сделали небольшой косметический ремонт: обои поклеили, что-то подкрасили. Дом строился недавно, вполне нас удовлетворяет. Все удобства: телефон, интернет, ванная, туалет, паровое отопление. Отапливаемся дровами. Главное, что зимой тепло.
Скажи, что-то из домашней обстановки вы вывезли из Украины или обживались уже здесь?
С Родины мы приехали с тремя сумками, ста долларами и 15 тысячами российских рублей. Обживались уже здесь, на месте. Как говорится, всё, что вы видите, нажито непосильным трудом.
А хозяйство, сад, виноградник не хотите завести? Кстати, виноград растёт и в наших широтах.
Что касается хозяйства – скорее нет, чем да. А вот в Украине я выращивал розы, был у меня и виноградник. Если бы вы его только видели: гроздья огромные; виноградины, как слива; цвета – от почти белого до чёрного. Здесь, в Беларуси, намного прохладней. В Мариуполе у нас уже весна. И лето здешнее на украинское не похоже. Тепла маловато. И лето – как бы не лето.
Как отнеслись к вам местные жители? Как прошёл процесс адаптации у тебя, у жены, у дочери?
Местные отнеслись нормально: ведь люди – везде люди. В деревне несколько молодых семей. С некоторыми мы уже подружились.
Жена адаптировалась прекрасно: она отсюда уже и уезжать не хочет. Дочь тоже, ходит в школу. Правда, в Украине у неё в классе было тридцать человек, а здесь на всю школу столько не будет.
С. Горький
