11 сентября на встрече с избирателями витебского кандидата Алексея Гаврутикова присутствовал в качестве его доверенного лица лидер движения «За свободу!» Александр Милинкевич. После встречи политик любезно согласился ответить на вопросы «Диалога».  

– Сегодня на встрече было совсем немного народу, но, похоже, вас это не удивило. Поделитесь, пожалуйста, впечатлениями.

– С одной стороны, впечатления тяжелые, потому что в стране большинству наплевать на выборы. Полное безразличие, апатия, депрессия. И это выражается в количестве людей, которые приходят на встречи с кандидатами. И так не только в Витебске – по всей стране.

С другой стороны,  даже в этом малом количестве людей – все равно пошла дискуссия. Все равно было интересно. Это показатель того, что у той же власти есть огромный потенциал для того, чтобы начать в стране дискуссию. Это сняло бы во многом и с той же власти ответственность за то, какие есть у нас проблемы. Человек должен чувствовать, что он тоже ответственен, что и он участвует в этом.

Поэтому я думаю, что власть очень сильно отстает от развития общества. Я говорил сегодня, что общество развивается, и даже простые люди говорят, что в парламенте должна быть дискуссия. Бабушки мне говорили! И если власть не понимает этого, то ей нужно задуматься о том, что она упустила еще одну возможность и что ждать теперь придется еще 4 года… Вот в этом я вижу порок.

...власть очень сильно отстает от развития общества

Нет, я не склонен считать, что если человек во власти, значит, он мерзавец, значит, он недостойный и абсолютный вор. Нет, во власти есть много приличных людей. Я сам там был, 6 лет работал, знаю. Есть и преступники, но есть и замечательные специалисты. Но власть только тогда развивается и эффективна, когда она подконтрольна людям. Выборы – это способ контроля. Главный! И мэры должны выбираться и губернаторы должны. И спор должен быть. Не надо его бояться.  Ну, главное, чтоб стульями друг друга не били, как в Украине.

Но власть боится. Она стала терять рейтинг. И она боится начать преобразования, а они – назрели.

– Но такое впечатление, что власть сейчас больше боится бойкота, чем ярких избирательных кампаний кандидатов?

– С одной стороны, власти не хочется бойкота, потому что ей очень важно показать ОБСЕ, что есть некоторый прогресс. Она понимает, что выборы не признают до конца, но хотела бы, чтоб сказали: есть прогресс. Вот.

Но с другой стороны, так контролируются выборы и настолько подсчет голосов непрозрачен, что для них не будет проблемы, даже если люди не придут вкинуть эти бюллетени. Мы все это хорошо понимаем.

Она бы хотела, конечно, чтобы люди пришли. Потому что – еще один момент – приход или неприход легко контролируется, если есть хотя бы три наблюдателя. А вот как считаются голоса – мы практически не можем проконтролировать уже 16 лет. И они боятся: а вдруг сядут эти наблюдатели? Поэтому – и на них происходят наезды.

Но понимаете – это способ законсервировать ситуацию и свою позицию. Нужно чуть-чуть приподняться, потому что даже будущее власти зависит от того, вовремя ли она начнет реформы. Если не начнет – будет взрыв. Но – нужен ли стране взрыв? Вот я знаю точно, что вся страна тогда проиграет. И что? Под руинами страны уничтожим власть… И с чего стартовать?

Обо мне говорят, что я сторонник лоббирования власти. Абсолютно нет. Я просто реалист и прагматик. И я человек конструктивный, но абсолютно нелояльный.

– Народ говорит: нас запутали. Одни – агитируют за бойкот. Другие говорят: мы участвуем, но до определенного момента. Третьи: участвуем и идем до конца, но вы сами знаете, что выборов в стране нет… Что же делать 23 сентября обыкновенному избирателю?

– Я понимаю, что оппозиция разошлась в тактике. Но в оценке выборов мы едины. Все считают: реальных выборов, честных и справедливых, в стране нет.

Мне кажется, что оппозиция разделилась на тех людей, которые зациклены на Александре Лукашенко. И тогда вот бойкот – это хорошо. Потому что это моральная оценка его политики. Он плохие выборы проводит – значит, мы не участвуем.

И для меня бойкот – это моральная позиция, но это не политика, потому что она не то что даже не влияет на людей – она плохо влияет на людей.

Я встречался с огромным количеством людей во время сбора подписей. Люди говорят: все равно мы пойдем на выборы. Не только потому, что загонят или из страха, а потому что хотим повлиять. Да, не всегда честно считают, но людям это страшно важно сегодня – участие. И надо о них думать, а не о Лукашенко.

Людям важно, чтобы была позитивная альтернатива. Да, очень много плохих выступлений. Мы же видим, что некоторых к микрофону лучше не подпускать. Но как их осуждать? У них нет практики. Все-таки политика – это долгая-долгая школа. А у нас нет реальной конкуренции идей, форм, программ. У нас один политик в стране, он все решает. И это, скорее, люди, которые сердцем понимают: вот несправедливость. И когда– то научатся.

Но в целом важно,  чтобы люди поверили, что мы можем, что не Москва для нас должна с Брюсселем что-то делать, а мы сами можем всё устроить.

– Так как же все-таки, на ваш взгляд, поступать людям?

– Я считаю, что люди должны поступить честно. Во-первых, – не идти на предварительное голосование. Потому что там крадут наши голоса.

Хотите бойкотировать – бойкотируйте, но мне ближе другой подход: прийти и проголосовать. Да, голос могут украсть. Но комиссия увидит, что мнение людей было вот такое. А через комиссию тоже можно влиять на власть.

Пассивность, уход, подполье – это способ укрепления вот этой апатии, о которой мы говорили вначале. Я считаю, что активное влияние кандидатов  и поход на выборы быстрее приблизят так необходимые нам преобразования.